Verification: 4d923e281232845c

Римская мифология / Мифы и легенды

Назад к разделу

Вертумн и Помона

Жила некогда прекрасная нимфа Помона. Больше всего она любила селения и свой плодовый сад. Ее не привлекали ни леса, ни реки. Весь день она проводила только в родном селении в своем саду. Она, то подрезала растения, избавляя их от лишних побегов, то надрезала кору и прививала новые ветки, то поливала сад, боясь, как бы не засохли ее любимцы от жажды. И никого Помона в свой сад не пускала, особенно соседей, боясь, как бы они своей грубостью не нанесли ее деревьям и кустам какой-либо вред. Но, несмотря на ее суровый нрав, все вокруг любили трудолюбивую и красивую Помону. Многие юноши, однажды увидев ее идущей в сад или возвращающейся домой, безнадежно в нее влюблялись. Влюблялись в Помону не только люди, но и боги. Даже лесной бог Сильван воспылал к ней горячей  любовью. Но всех отвергла Помона, охваченная только одной страстью — работой в своем саду, выращиванием прекрасных плодов. 

 

Однако ярче всех воспылал к Помоне юный бог Вертумн. Что он только ни делал, чтобы добиться благосклонного внимания нимфы. Он приносил ей спелые колосья, появлялся перед ней в венке из только что скошенной травы, или приходил к Помоне с дышлом от ярма, будто только что окончил тяжелую пахоту и выпряг волов из плуга. Иногда Вертумн притворялся виноградарем и даже садоводом. Но все было напрасно. Юная красавица не обращала на него никакого внимания. Порой, отчаявшись привлечь внимание любимой, Вертумн брал лестницу, приставлял ее к стене сада Помоны, влезал на верхнюю ступеньку и любовался оттуда прекрасной садовницей. Но этого ему было мало. Он страстно хотел хотя бы прикоснуться к Помоне, поцеловать ее, почувствовать в своих объятиях ее прекрасное тело. Вертумн долго размышлял о том, как бы ему исполнить свое желание. И наконец, придумал. 

 

Наступила осень. В саду Помоны созрели изумительные плоды, каких не было ни в одном саду вокруг. Вертумн же обратился в старуху, повязал голову повязкой, как обычно делают старые люди, и, опираясь на палку, подошел к воротам сада своей желанной. Помона боялась мужчин, но старухи ее не пугали. Поэтому, когда однажды она услышала стук в ворота и, выглянув, увидела согбенную странницу, просящую позволения войти, то спокойно впустила ее. Мнима я старуха сразу же обратила внимание на зрелые плоды и от всего сердца, как показалось Помоне, похвалила их. Трудолюбивой нимфе было лестно услышать такую похвалу, и она прониклась к страннице симпатией. В то время было принято, чтобы старые люди целовали молодых, и Вертумн в облике старухи обнял юную Помону и несколько раз ее поцеловал. Но поцеловал не так, как обычно делают старики и старухи, а с любовью и страстью. Потом он сел на бугорок посреди сада под большим вязом. Вокруг ствола вилась виноградная лоза с налитыми зрелыми прозрачными гроздьями, в изобилии выглядывающими из зеленых листьев вяза. Вертумн похвалил связь дерева и лозы и заметил, что вообще любая совместная жизнь много лучше и приятнее одинокой. «Если бы ствол оставался один, — сказал Вертумн, — то ничем, кроме зелени, он бы не привлекал, и мало кто обратил бы на него внимание. И если бы лоза была одна, то она никогда не смогла бы подняться и лежала прижатой к земле, пачкая грязью и пылью свои прекрасные ягоды». Вертумн стал упрекать Помону за то, что она не желает последовать примеру любимых ею растений — ни с кем не хочет сочетаться браком, хотя ни одна из героинь древности не знала столько предложений брака, как она. Затем мнимая старуха стала нахваливать Вертумна. Он не странствует по миру, а живет в одном месте, так что Помоне не надо будет ждать его долгие годы. В отличие от других, у которых одна любовь сменяет другую, он верен только одной, и этой одной является она — Помона. Он юн и прекрасен, и он может принимать разные обличья, любые, какие сама Помона пожелает. Он с радостью примет плоды ее сада, но влечет его все ж е не сад, а лишь прекрасная Помона. Ничто на свете, кроме брака с нею, не нужно ему, даже дары благословенных богов. И в назидание жестокосердой Помоне, Вертумн рассказал старый миф. 

 

Некогда на Кипре в знатную Анаксерету страстно влюбился Ифис, юноша гораздо менее знатного происхождения. Он пытался разумом победить свою любовь, но все было напрасно. И тогда Ифис пришел к порогу любимой, обливая его слезами и прося о милости. Он пытался приблизиться к Анаксерете через ее рабов и кормилицу, он посылал ей прекрасные венки и страстные письма. Но, увы, жестока я Анаксерета не только не отвечала на его мольбы, но даже злобно смеялась над ними. Понял Ифис, что он никогда не достигнет цели, и решил уйти из опостылевшей жизни, потому что не было для него жизни без Анаксереты. Но уйти он решил так, чтобы Анаксерета не от кого-нибудь другого узнала о его кончине, а сама стала ее свидетельницей. И вот Ифис пришел в покои Анаксереты, привязал к притолоке веревку с петлей на конце и, обратясь лицом к девушке, повис. Его ноги ударились о дверь, она отворилась от удара, и в покои с криками и стенаниями вбежал и рабы. Они сняли безжизненное тело и отнесли его матери, которая без отца воспитывала сына. Мать горько оплакала погибшего. А затем через весь город к погребальному костру направилась печальная процессия. Анаксерета решила посмотреть на это горестное шествие, но как только она увидела лежащее на носилках тело Ифиса, остановились ее глаза, побледнело лицо, отяжелел о тело, и она превратилась в каменную статую. Статуя эта до сих пор сохранилась на Кипре. 

 

Рассказав Помоне старый миф, Вертумн попросил деву, чтобы она не забывала печальную историю, отбросила свою гордость и сочеталась в любви с любящим ее. И тогда весенний мороз не тронет завязи плодов и стремительный ветер не сорвет цветов в ее саду. Сказав это, Вертумн сбросил с себя старушечье обличье и предстал перед Помоной в своем истинном виде — в виде прекрасного юноши. Он бросился к нимфе и уже был готов силой овладеть ею. Но этого не произошло. Любовная рана открылась и в сердце Помоны. Она почувствовала неодолимую любовь к юному Вертумну. И их объяла единая страсть.

 



Назад к разделу


Поиск: