Verification: 4d923e281232845c

Легенды Крыма / Легенды и мифы

Назад к разделу

Солдаткин мост

Теперь пройти ночью не страшно, кругом все застроено. А раньше был пустырь и над обрывом стояла кузница, а в кузнице жил цыган-кузнец.
 

Бил молотом кузнец по наковальне, летели в стороны искры. Скалил зубы цыган, хохотал.
 

— Хватить по голове, мозги, как искры, разлетятся.

— А, чтоб тебе! — говорили люди и избегали без надобности ходить к кузнецу.
 

Недалеко жила молодая солдатка. Муж ушел на войну в Туретчину, и два года не было вести о нем.
 

— Верно, убили, а не то — так просто помер.
 

Приглянулась солдатка цыгану, стал он к ней захаживать. Когда орехов, когда чего другого носил.

 

Уклонялась солдатка от ласки и не хотела, чтобы цыган вовсе перестал к ней ходить. Вертелась, вертелась и забеременела.
 

— Что будем делать, если солдат вернется? — боялась солдатка.
 

А цыган хохотал:
 

— Ребенка под мост — и концы в воду. Чего, дура, робеешь.
 

И пришло время родить. Мучилась, мучилась солдатка и родила девочку.
 

Беленькую, не на цыгана, на солдата похожую.
 

— Не моя дочь, — верно, с кем блудила. Толкнул женщину ногой и унес девочку к мосту; привязал к ней камень и швырнул в место поглубже.
 

И ударили в это время в ночной пасхальный колокол.
 

Вскрикнуло дитя и замолкло.
 

— Куда ты дел девочку, — допытывалась солдатка. — Хоть бы покрестили ее, нехристь ты этакий!

— Покрестил сам ее, — хохотал злее прежнего цыган.
 

Недолго пожила солдатка и умерла; все хотела позвать свою доченьку, но не знала, как позвать, потому что не было у нее христианского имени.
 

Прошло много лет. Из молодого цыган старым стал, и таким неприятным, что не дай Бог на ночь встретится. Не заснешь потом.

 

В народе дурно говорили о нем. Было много обид всяких. И один парень не стерпел, хватил его молотом по голове и разлетелись мозги, как искры от наковальни. А вскоре развалилась и цыганская кузница.
 

Судили парня и засадили в острог. Но в ночь под Пасху зазевался надзиратель, и убежал парень из острога.
 

Убежал и спрятался под мост. Искали — не нашли.
 

— Убежал, видно, в горы.
 

Лежит парень под мостом и слышит, как ударил пасхальный колокол. Перекрестился парень.
 

— Христос воскресе!
 

И почудилось ему, будто из тины за мостом кто-то ответил:
 

— Во истину.
 

Примолкнул парень, боялся шевельнуться. Стих ветер выглянула из-за туч луна, осветила местность. И увидел парень, как вместе с туманом поднялась от ручья девушка в белом и потянулась к нему.
 

— Кузнецова дочь я, имени нет у меня, потому что некрещеной бросили. Мучаюсь я. Похристосуйся со мной, умру я тогда христианкой. Так сказано мне.
 

Поднялись у парня волосы дыбом, и бросился он бежать от моста. И сколько времени бежал — не помнил, и куда бежал — не соображал.
 

Очнулся в острожной больнице, рассказал все, что случилось с ним. Только никто не поверил, а за побег дали ему сто плетей.
 

Однако, хоть и не поверили, все же стали говорить один другому о некрещеной дочери солдатской, и под следующую Пасху никто не пошел через мост.

 

Разговелся острожный надзиратель и стал хвастать, что пойдет на мост и ничего с ним не случится. И пошел.
 

Идет, а у самого сердце бьется. Кто шел позади — поотстал, а впереди собака воет, и пасхальный звон похоронным кажется. Стал подходить к мосту: не мост, а снежная белизна.
 

Присмотрелся и видит — красавица стоит, волосы длинные распущены. Стоит в одной рубахе, дрожит, руки вперед простирает. 
 

— Пошли, говорит, ко мне такого, чтобы еще ни с кем не похристосовался. Похристосуется со мной, помру христианкой, и мать на место в гробу ляжет.
 

Не слушал дальше надзиратель, убежал к себе в острог и со страха запер сам себя в одиночную.
 

И с тех пор стало всем известно, что каждый год в пасхальную полночь ищет девушка у моста, чтобы кто-нибудь похристосовался с нею, с первой. И не может найти такого храброго, чтобы не побоялся спасти ее, хотя бы пришлось самому умереть.

 

Застроился город; кругом моста выросли дома. Живут в них новые люди и не знают, что случилось некогда у моста. Только одна старуха помнит, как рассказывала ей о несчастной солдатской дочке бабка ее и будто бы, рассказывая, добавляла:
 

— Все же дождалась несчастненькая. Вернулась с чужбины душа солдатская, возвратился старый солдат взглянуть на свои родные места. Под Пасху, в самую полночь вступил он на мост.
 

Бросилась к нему девушка и рассказала все. Не смутилась душа солдатская. Храбрость с жалостью в ней вместе жила.
 

— Христос воскресе!
 

И трижды похристосовался солдат с дочкой солдатской. 

И успокоились оба навеки.



Назад к разделу


Поиск: