Verification: 4d923e281232845c

Кельтская мифология / Артуровский цикл

Назад к разделу

Ланселот и Гвиневера

И вот совершен был подвиг Святого Грааля, и все рыцари, кто остался в живых, вернулись в Камелот. Возрадовался король Артур, увидев их снова за Круглым Столом, но и опечалился, ибо знал, что близится час, когда королевству логров суждено вновь исчезнуть во мраке. Много сидений осталось незанятыми за Круглым Столом, и на них не появились написанные золотом имена, ибо не приходили больше рыцари, чтобы занять место погибших.

 

И силы зла, которые до этого таились в королевстве логров, вновь стали оживать, и недолго оставалось царить при дворе Артура духу товарищества и согласия.

 

Теперь, когда сэра Галахэда не было в живых, Ланселот снова стал величайшим рыцарем логров, но он сам с горечью помнил, что не удалось ему достигнуть Святого Грааля из-за греховной любви своей к королеве Гвиневере. А Гвиневера заметила, что Ланселот избегает ее и уезжает из Камелота, как только его позовет какое-то приключение. И однажды она послала за ним и сказала:

 

- Сэр Ланселот, я вижу и чувствую каждый день, что ваша любовь ко мне увядает, и вы всегда с охотой скачете, чтобы помочь любой даме. Быть может, среди них есть такая, кто дороже вашему сердцу, чем я?

 

- О мадам, - печально сказал Ланселот, - я люблю только вас и никакую другую женщину в мире. Но по многим причинам стремлюсь бежать вас. Когда желал я достигнуть Святого Грааля, мне было дано понять, сколь греховна моя любовь к вам - супруге моего дорогого господина короля Артура. И если бы не эта любовь, мне явилось бы то, что явилось сэру Гавейну, и я вкусил бы от Святого Грааля вместе с моим сыном сэром Галахэдом, с сэром Персивалем и сэром Борсом. И думаю я также о вашем добром имени, ибо есть за Круглым Столом рыцари, которые только ждут случая, чтобы принести печаль королю Артуру и позор и распри всему королевству логров.

 

Но тут королева Гвиневера разгневалась на сэра Ланселота и вскричала:

 

- Все это лживые речи, и теперь я хорошо вижу вашу неверность! Вы устали от меня и нашли себе другую! А потому уходите и никогда больше не появляйтесь подле меня!

 

В великой печали сэр Ланселот уехал из Камелота далеко в глубь лесов Средней Англии, и никто не знал, где он скитался. А королева Гвиневера позвала к себе десять рыцарей Круглого Стола и сказала им, что поедет с ними майским поездом [майский поезд - праздничный выезд по случаю начала весны] по лесам и полям близ Камелота, ибо настал месяц май, когда распустились деревья и цветы в лучах солнца, и сердца женщин и мужчин также ждут радости и веселья.

 

- Вы должны выехать верхом, одетые во все зеленое, - сказала она, - и я возьму с собой десять леди, чтобы они ехали рядом с каждым рыцарем. И у каждой леди будет дама, чтобы прислуживать ей, а у каждого рыцаря оруженосец.

 

И вот поскакали они в глубь леса, и уздечки их коней сверкали на солнце и звенели, сливаясь с их веселым смехом и пением.

 

Но в тот же самый день доставили ко двору короля Артура на носилках рыцаря по имени сэр Уррий с тремя жестокими ранами, которые никто не мог исцелить. У ворот Камелота их встретила леди Нимуе, и она явилась к королю Артуру и сказала:

 

- Мой король, этот муж, сэр Уррий, может быть исцелен лишь прикосновением руки лучшего рыцаря в мире.

 

- Если кто-либо и может исцелить сэра Уррия, - ответил король Артур, - то это, верно, должен быть рыцарь моего двора, ибо никого лучше в этой стране нет, не считая только сэра Персиваля, который стал теперь королем в Карбонеке. И чтобы подвигнуть всех, я сам первый коснусь его ран, хотя знаю, что недостоин исцелить его, а затем пусть попытаются сделать это все подданные мне короли, герцоги, графы и рыцари.

 

И вот все рыцари Круглого Стола по очереди коснулись сэра Уррия, но ни один не мог исцелить его.

 

- Где сэр Ланселот Озерный? - спросил тогда король Артур. - Ибо если и он не сможет сделать этого, то нет, верно, рыцаря, достойного такого свершения.

 

И как раз в это время сэр Ланселот прискакал снова в Камелот. Артур рассказал ему о том, что случилось, и просил попытаться вылечить сэра Уррия.

 

- Нет! - воскликнул сэр Ланселот. - Было бы лишь дьявольской гордыней с моей стороны подумать, что я могу преуспеть там, где потерпели неудачу столь многие благородные рыцари.

 

- Решать вам не приходится, - сказал король Артур, - ибо я повелеваю вам сделать это.

 

- Раз так, благороднейший господин, - ответил Ланселот, - я не ослушаюсь вас.

 

И Ланселот стал на колени подле сэра Уррия и, помолившись, возложил руки на три его ужасные раны. И сразу же сэр Уррий встал, целый и невредимый, как если бы никогда вовсе не был ранен.

 

Все рыцари громко закричали от радости и возблагодарили господа бога за его милосердие.
 

Но король Артур опечалился, ибо вспомнил, как в день первого появления в Камелоте Ланселот таким же образом исцелил раненого рыцаря и как Нимуе, леди озера Авалон, предсказала, что Ланселот вновь свершит такое же деяние, и это будет его последнее деяние перед концом королевства логров.

 

А пока все это происходило, Гвиневера со своими рыцарями и леди скакала майским поездом в глубине леса. И был в ту пору рыцарь по имени Мелигранс, который давно любил королеву. И теперь, увидев ее в окружении столь малой свиты и не зная, что Ланселот уже в Камелоте, решил, что пришел его час. И выступил он с двадцатью вооруженными воинами и ста лучниками, и устроил засаду, и внезапно окружил королеву и тех, кто ее сопровождал.

 

- Предатель-рыцарь! - вскричала Гвиневера, поняв, что произошло. - Вспомните, что вы рыцарь Круглого Стола. Вы позорите всех рыцарей, вашего господина короля Артура, позорите короля Багдемагуса, вашего отца, меня, вашу королеву, и себя.

 

- Эти слова меня нимало не волнуют, - закричал сэр Мелигранс, - ибо знайте, мадам, что я давно люблю вас, но никогда у меня не было такого случая, как этот!

 

Тут десять рыцарей, ехавшие с королевой Гвиневерой, устремились на ее защиту, но они были без доспехов, и скоро все распростерлись, раненые, на земле.

 

- Сэр Мелигранс, не убивайте моих благородных рыцарей, - взмолилась королева Гвиневера. - Я поеду с вами, если вы обещаете не причинять им больше вреда. Но если вы не обещаете, я лишу себя жизни.

 

- Мадам, - сказал сэр Мелигранс, - ради вас я пощажу их, и их отведут в мой замок, где за ними будет хороший уход.

 

И Гвиневеру с ее рыцарями взяли в замок сэра Мелигранса. Но по дороге один оруженосец, отрок юный и смелый, внезапно пришпорил коня и полным галопом поскакал в сторону Камелота. И хотя лучники стреляли в него, он благополучно скрылся и явился в Камелот вскоре после того, как Ланселот исцелил сэра Уррия.

 

Услышав его рассказ, Ланселот, который все еще был в доспехах, вскочил в тот же миг на коня и, пустив его галопом, скрылся в туче пыли. Но недолго проскакал он, как остановил его отряд лучников.

 

- Вам здесь не пройти! - закричали они. - А если и пройдете, то только пешим, ибо мы убьем коня под вами!

 

- Это мало что даст вам! - сказал Ланселот, бросаясь в бой.

 

Тут лучники выпустили тучу стрел, и конь его пал на землю с пронзенным сердцем, но Ланселот вскочил, высвободив ноги из стремян, и бросился на лучников, которые пустились в разные стороны так, что он никого не смог догнать.

 

И он пошел по дороге пешком. Но его доспехи, копье и щит были так тяжелы, что он мог двигаться лишь очень медленно, и все же ничего не желал бросать, опасаясь других ловушек Мелигранса.

 

Вскоре встретил он на дороге двух лесников с телегой.

 

- Любезные! - вскричал Ланселот. - Позвольте мне сесть в вашу телегу!

 

- Куда же вы направляетесь? - спросил один лесник.

 

- Поговорите с сэром Мелигрансом у его замка, - зловеще ответил Ланселот.

 

- Он наш хозяин, - сказал лесник. - Мы не позволим вам ехать в нашей телеге!

 

И с этим лесник взмахнул плетью и разразился бранью. Тут Ланселот ударил кулаком и разбил ему челюсть, так что тот упал на землю замертво.

 

- Любезный господин, - сказал второй лесник, - пощадите мою жизнь, и я отвезу вас, куда вы пожелаете.
 

- Поворачивай тогда свою телегу, - сказал Ланселот, - и вези меня к замку сэра Мелигранса быстрее, чем тебе когда-либо приходилось ездить.

 

И они двинулись со всей поспешностью. И вскоре дама королевы Гвиневеры, смотревшая из окна замка Мелигранса, воскликнула:

 

- Смотрите, мадам, вот едет телега, какою пользуются палачи, а в ней добрый рыцарь.

 

И, взглянув в окно, Гвиневера узнала сэра Ланселота по эмблеме на щите.

 

"О, я знала, что он придет!" - сказала она про себя.

 

Между тем Ланселот подъехал к воротам. Он сошел на землю и закричал таким голосом, что его услышали во всех уголках замка:

 

- Где вы, низкий предатель сэр Мелигранс? Выходите и сразитесь, вы и все ваши трусливые сообщники, ибо здесь я, сэр Ланселот Озерный, готовый вступить в битву со всеми вами!

 

Тут Мелигранса одолел испуг, и он пал ниц перед Гвиневерой, моля ее о прощении. И королева сказала, что попросит Ланселота пощадить его жизнь, ибо хочет мира, а не войны. Ворота открыли, и Ланселот ворвался, словно разъяренный лев, в замок, но Гвиневера уговорила его помириться с сэром Мелигрансом, но только после того, как они согласились сразиться в полных доспехах, рыцарь против рыцаря, в Камелоте, в присутствии короля Артура.
 

Тут Гвиневера взяла Ланселота за руку и отвела его в свою комнату, где сняла с него доспехи и омыла раны, нанесенные стрелами лучников.

 

В ту ночь они не уехали из замка. А рано поутру прибыл король Артур со многими рыцарями. Но когда королева Гвиневера рассказала ему обо всем, что произошло, он также отказался от мести Мелигрансу и согласился на поединок между ним и Ланселотом.

 

- Быть битве через неделю, - сказал король Артур, - на лугу между Камелотом и рекой. И если кто-либо из рыцарей не явится, то падет на него величайший позор.

 

Затем король Артур сопроводил королеву Гвиневеру обратно в Камелот, а раненых рыцарей доставили туда на носилках.

 

- Сэр, - сказал Ланселоту Мелигранс, - через неделю в этот день ваша честь и моя получат удовлетворение. И потому прошу остаться сегодня в моем замке, и я устрою для вас королевский пир.

 

- На это я согласен, - сказал Ланселот.

 

Когда настал вечер, Мелигранс пришел в комнату Ланселота и повел его в залу. Но повел он его там, где устроена была западня. Пол под ногой Ланселота вдруг ушел вниз, и он упал в глубокую темницу, устланную соломой.

 

Там лежал он семь дней и семь ночей, и каждый вечер прекрасная дама приносила ему пищу и воду, и каждый вечер она говорила:

 

- Благородный сэр Ланселот, если вы только пообещаете стать моим господином и любить меня, я освобожу вас из этой тюрьмы. Но если вы не дадите такого обещания, то будете оставаться здесь до тех пор, пока не потеряете навсегда свою честь.

 

- Куда как бесчестнее было бы мне купить свободу такой ценой, - сказал Ланселот. - Король Артур без труда догадается, что только вероломство помешает мне явиться в Камелот.

 

И утром того дня, когда он должен был сразиться с сэром Мелигрансом, дама с плачем пришла к сэру Ланселоту и сказала:

 

- Увы, благородный Ланселот, напрасно я полюбила вас. Подарите мне лишь один поцелуй, и я освобожу вас.

 

- В таком поцелуе ничего постыдного нет, - сказал Ланселот и, поцеловав даму один раз, поспешил из тюрьмы, остановившись только затем, чтобы надеть доспехи, которые она ему подала. Затем он вскочил на коня, ожидавшего его во дворе, и галопом поскакал в Камелот.

 

- Увы, - глядя ему вслед с тихим плачем, сказала дама, - этот поцелуй ничего не значил для сэра Ланселота. Он думает только о королеве Гвиневере!

 

Между тем король и королева со многими рыцарями и леди собрались на большом лугу у Камелота, чтобы посмотреть битву. Пришел назначенный час, но сэра Ланселота не было видно, и сэр Мелигранс чванился и похвалялся, что он лучший рыцарь во всем королевстве логров, а Ланселот - трус, бежавший от поединка.

 

Он собирался уже возвращаться к себе домой, оставив всех рыцарей Круглого Стола навек опозоренными, как вдруг поднялся шум и появился Ланселот, отчаянно пришпоривавший своего коня.

 

Приблизившись к королю Артуру, он рассказал о том, как коварно Мелигранс обманул его, и все присутствующие начали громко позорить сэра Мелигранса, так что тот наконец схватился за копье и закричал Ланселоту:

 

- Берегитесь же!

 

Тут два рыцаря разъехались в разные стороны и по данному знаку сошлись, словно две молнии. И сэр Ланселот ударил сэра Мелигранса с такой силой, что тому пришел конец.

 

Великая радость была в тот день в Камелоте, и король Артур перед всем двором благодарил Ланселота за спасение королевы. Гвиневера же лишь взглянула на Ланселота своими сияющими глазами и шепотом сказала:

 

- Приходите в мой сад, когда сядет солнце, ибо я хочу поблагодарить вас наедине.

 

Случилось, что Агравейн, брат сэра Гавейна, услышал ее слова. Был он одним из злонравных и вероломных рыцарей, ненавидел королеву и завидовал славе Ланселота. Агравейн рассказал об этом сэру Мордреду, своему кузену, сыну королевы Феи Морганы, самому злодейскому рыцарю из всех, ненавидевшему, подобно своей матери, все праведное и всегда искавшему способ навлечь беду на короля Артура и сокрушить королевство логров.

 

Теперь Мордред решил, что настал его час. В тот вечер, лишь только в лучах заходящего солнца яблони отбросили длинные тени, он и Агравейн спрятались в саду королевы. И вскоре она появилась среди цветов - прекраснее самой прекрасной розы на свете.

 

Некоторое время она гуляла в саду одна. А затем пришел сэр Ланселот - самый могучий и благородный рыцарь в мире. Он стал перед королевой на колени, и она поблагодарила его за спасение от сэра Мелигранса и попросила прощения за свои обидные слова.

 

- О Ланселот, Ланселот, - тихо сказала она. - С того самого дня, как вы появились в Камелоте, когда я была лишь юной девушкой и невестой короля Артура, я полюбила вас!

 

- И я полюбил вас в тот же день, - сказал Ланселот. - И все эти годы боролся с этой любовью, но тщетно!

 

- Ланселот, - сказала Гвиневера, и голос ее дрогнул, - больше всего на свете я желаю быть любимой вами и принадлежать вам, хотя бы тайно. Я хочу, чтобы вы тайно пришли сегодня вечером в мою опочивальню.

 

- Леди моя и любовь моя, - сказал Ланселот голосом, полным волнения, - хотите ли вы этого всем сердцем?

 

- Да, поистине всем сердцем, - ответила королева.

 

- Тогда ради вашей любви да будет так! - вскричал Ланселот.

 

Гвиневера приблизилась к нему и поцеловала его в губы, а затем повернулась и удалилась, словно скользя среди цветов, потерявших краски и ставших одинаково серыми в сумерках умирающего дня. Ланселот же остался стоять недвижно. Последний луч солнца задержался на его лице, и сам он весь исполнился трепетом и радостно вздохнул, подумав о поцелуе Гвиневеры.

 

Вскоре он тоже повернулся, вышел из сада и исчез в сгущающихся сумерках.

 

- А теперь, - сказал сэр Мордред, - пришло мое время! В мои руки эти двое отдают все королевство логров.

 

И в глазах его был недобрый огонек, когда вместе с Агравейном он зашагал в темноту ночи.

 



Назад к разделу


Поиск: